Home is not the place. Wild unfeeling world
Лесу не важно, кого я люблю. Лесу важно, чтобы я дышала. Лесу важно, чтобы я делала длинный выдох, стояла, не шевелясь, пока листья и ветер ощупывают моё лицо.
Болоту не важно, чего я достигла. Болоту важно, чтобы я шла. Болоту важно, чтобы я покачивалась, делая шаг, пила маслянистую воду из озеравок, ела разноцветные болотные ягоды, оставляла след босой ноги на влажном мху: болото тут же заполняет этот след тёмной жидкостью.
Реке не важно, какое у меня тело. Реке важно, чтобы я плыла, прикасалась к водорослям и песку на дне, чувствовала кожей быстрое холодное течение и горячее солнце.
Меня больше не интересуют социальные связи. Я хочу выстраивать отношения с лесом, болотом, рекой.
У меня больше нет дома. Любой лес, любое болото, любая река – мой дом.
Но я всегда, всегда примеряю их внутри на леса, болота, реки Беларуси.
Лесу не важно, кого я люблю. Лесу важно, чтобы я дышала. Лесу важно, чтобы я делала длинный выдох, стояла, не шевелясь, пока листья и ветер ощупывают моё лицо.
Болоту не важно, чего я достигла. Болоту важно, чтобы я шла. Болоту важно, чтобы я покачивалась, делая шаг, пила маслянистую воду из озеравок, ела разноцветные болотные ягоды, оставляла след босой ноги на влажном мху: болото тут же заполняет этот след тёмной жидкостью.
Реке не важно, какое у меня тело. Реке важно, чтобы я плыла, прикасалась к водорослям и песку на дне, чувствовала кожей быстрое холодное течение и горячее солнце.
Меня больше не интересуют социальные связи. Я хочу выстраивать отношения с лесом, болотом, рекой.
У меня больше нет дома. Любой лес, любое болото, любая река – мой дом.
Но я всегда, всегда примеряю их внутри на леса, болота, реки Беларуси.
